Тоска и прутик. У, корова!
Он бьёт, он хлещет, – почему,
свинья-корова, только "Му"?
Горе и кнут. Болит рука.
Он бить устал. Дал ей пинка,
она ж мычит, как стол б мычал.
Метр-семьсят, шыисят кэгэ,
весьма нарядная, пэгэ,
и хуй? Вот тó-то, хоть бы хуй.
Ну, Донасьéн, ты не психуй:
возьми, Альфонс, ух, Франсуá,
воткни кулак ей в блэк-нуá.
Как будто хуй! Всё по хуй ей.
Мучь так, мучь сяк, она рычит,
и как корова всё мычит.
Охота трепет и эрó,
а получается зерó.
Такой уныние-садизм.